Саджид Икбал
Будучи инструктором по сестринскому делу, я общался со своими студентами в отделении интенсивной терапии [ОИТ], когда мои младшие коллеги выразили беспокойство по поводу лечения 25-летнего мужчины, поступившего после черепно-мозговой травмы в результате дорожно-транспортного происшествия. Этот джентльмен находился на искусственной вентиляции легких в течение последних десяти дней, хотя было объявлено о смерти мозга. Однако, несмотря на эффективное общение, семья отказалась дать согласие на отключение аппарата искусственной вентиляции легких. Они не были готовы принять смерть мозга, поскольку сердечный ритм пациента был виден на кардиомониторе. Не было никаких доказательств собственных пожеланий пациента относительно ухода за ним в конце жизни.